О чтении житий святых. ЧАСТЬ 3
О чтении житий святых
Часть 3
Вопрос: В книге протоиерея Валентина Свенцицкого «Монастырь в миру» встретилось повествование о том, как может человек начать имитировать подвиги святых, находясь под действием разгоряченного воображения. Читаем мы например, житие преподобного Сергия. И, бывает, до такой степени приходим в восторг от описания подвижнической жизни святого, что нам в какой то момент начинает казаться, что это мы совершаем всенощные бдения, коленопреклонения, пощения... это мы боремся с бесами... это мы кормим из рук медведя... это мы сподобляемся благодатных видений... и так далее. Мы как бы забываемся, кто мы есть на самом деле, и, закрыв книжку, находимся в эйфории от прочитанного... И на таком эмоциональном подъеме пытаемся зачастую что-то «изображать» из себя. Что можно сказать на этот счет?
Ответ: Да, такое существует. Происходит это от нашей склонности и любви к гордой мечтательности. А потому, осознав эту свою склонность, нужно стараться удерживать себя от подобных глупостей. У меня тоже был такой опыт. Когда мы пришли в пустыню, недалеко около келии, где мы поселились, лежал большой камень. Когда я увидел его, то мне пришел помысел: «О, так это же можно на нем молиться, как преподобный Серафим Саровский!» Ну, и пошел я на тот камень молиться. Не помню, сколько раз я на него всходил, пока Михаил (будущий монах Давид), заметив это, не сделал мне критического замечания. А потом еще книгу какую-то прочитали, где было написано, что правильно избирается подвиг лишь тогда, когда он (пост, бдение, молчание и др.) совершается ради освобождения от той или иной страсти (чревоугодия, многословия и т.д.). А если подвиг происходит от тщеславного желания уподобиться святым, то он приносит только вред, а не пользу. Слава Богу - поняв это и убоявшись гордости и прелести, перестал я ходить на тот камень.
Хотя, надо сказать, польза бывает даже и от такого «эксперимента». Если человек по неопытности искренне увлекся безрассудным подвижничеством, Господь долготерпеливо будет вразумлять его различными «осечками». И когда человек поймет свою ошибку, то он смирится и это уже хорошо. Если он даже в чем-то и ошибется, и понесет какой-то вред, зато поймет, что он - человек скудоумный, и что самочинно по разгорячению нельзя принимать на себя каких-то особых подвигов, а необходимо только ежедневно, всеми силами бороться со своими страстями.
На эту тему вспомнился мне рассказ одного человека о том, какое посрамление от демонов пришлось потерпеть ему в начале своего христианского пути за такую безрассудную ревность и глупую самонадеянность. В то время ему было около двадцати лет. Пожив два года в общении с монахами Троице-Сергиевой Лавры, N. возымел самые благие намерения подражать святым отцам в их ревности по Бозе. Только при этом, к сожалению, на самое главное - дух смирения и покаяния, с которыми необходимо творить молитву и проходить иные подвиги, он не обратил должного внимания...
Вскоре по жизненным обстоятельствам N. пришлось уехать домой. Немного поскорбев, юный ревнитель решил, что сможет и сам в домашних условиях (причем - в короткое время) подъять такие труды, которые дадут ему возможность избавиться от мрака страстей и получить благодать Святого Духа. С огромной и удивительной для самого себя энергией N. в течение нескольких дней преобразил стоявший невдалеке от дома старый заброшенный сарайчик в уютный «исихастерий». Составил по своему уму и желанию молитвенное правило: определил часы молитвы - с двенадцати до трех часов ночи...
Рассказывая все это через 20 лет и анализируя произошедшее, N. отмечает, что, несмотря на то, что все было якобы по святым отцам, он не устоял в этом деле, так как действовал в духе самонадеянности и гордости (не осознаваемой в то время). А посему вскоре последовала вразумительная для него «осечка», которая началась со страхований. Он начал до такой степени бояться, что кто-то ночью проникнет в его келью и произойдет что-то страшное, что разыскал в хозяйстве большой топор-колун и положил «на всякий случай» у себя под кроватью. Однако страх не прошел - наоборот, усилился, но теперь уже от ощущения присутствия врагов невидимых. «Подвижник» начал видеть во сне каждую ночь бесов, которые его якобы хватали, волочили по полу кельи, затаскивали в свои глубокие «норы», срывали с него нательный крестик и издевались как хотели... Потерпев недолгое время такие «шуточки» со стороны злых духов, бедняга оставил свой «исихастерий» и перешел на жительство в родительский дом. И что же? В первую (после бегства) ночь явился ему во сне бес и, хохоча, с издевкой бросил: «Посмотрите-ка на него - спрятаться от нас захотел! Думает, что мы его здесь не найдем!» С этими словами демон исчез...
С тех пор «приключения» у горе-подвижника прекратились. Все якобы закончилось благополучно, но только неблагополучно при этом было то, что (по его собственному признанию) молитву Иисусову он оставил на долгие годы. И только сейчас он осознает, что причина такого бедственного поражения заключалась в его самонадеянности и гордости, а не в чем-то ином.
Вопрос: А какие еще могут быть виды «подражаний» подвижникам?
Ответ: Могут быть самые разнообразные, но чаще всего это бывает в отношении поста, когда человек, как говорится, «ударится» в пост (а точнее, в неядение) очень рьяно. А потом изнеможет так, что не может исполнить молитвенного правила и других своих обязанностей. После этого он только поймет, что не может подражать преподобному Антонию Великому и другим древним святым отцам, которые постились по седмице. И если у него закружится голова и где-то шлепнется, то, перепугавшись, впадает в крайнее плотоугодие. Если имеет благоразумие, то хотя бы после этого «опыта» смирится и не будет считать себя подражателем древних аскетов.
В одно время жил невдалеке от нас один инок, который пропостился (ничего не ел) пять недель. А потом не только кушал по несколько раз на день, но и в два часа ночи устроил себе дополнительную трапезу. Так что, кто не вразумляется от слов, тот учится горьким опытом.
Вопрос: Значит, при чтении нужно обращать внимание не на внешние подвиги, а на что-то внутреннее?
Ответ: Да, именно на внутреннее. В особенности на приобретение смирения, о чем говорит преподобный Силуан Афонский - что весь наш подвиг должен быть направлен на приобретение духа смирения. И кто благоразумно усилится обратить свой подвиг на стяжание покаяния и смирения, тот не ошибется. А если кто-то будет приобретать только подвиг внешний, скажем, количество дней поста, количество поклонов, количество поспешно прочитанных кафизм и акафистов... то... потом придется сожалеть о потерянном труде, времени и силах. Потому что, как сказал преподобный Серафим Саровский, - благодать Святого Духа дается не за труды и подвиги, а за смирение, которое рождается от этих подвигов.
Кстати, последние слова преподобного Серафима обращают на себя внимание. Смирение рождается именно от благочестивых подвигов, а не от нерадения о них. А то сегодня все чаще появляются такие «умники», которые надеются сами и учат других, что смирение в них может появиться при нерадении о спасении, а то даже и при творении грехов, а не подвигов. Например, приходит духовное чадо на исповедь и рассказывает, что впадает в тяжкие грехи. А батюшка вместо раскрытия причин этих грехов убеждает, что «это тебе - для смирения». Но не с тем настроем, что «"где совершилось падение, там [в той душе] прежде водворилась [поселилась] гордость", а потому нужно смириться, унизить себя в чувстве сердца ниже и хуже всех и всеми силами начать бороться против одолевающей страсти». А говорится это примерно с таким смыслом: «Поскольку ты имеешь много добрых дел, то чтобы ты от всех твоих добродетелей не возгордился, то лучше тебе впадать в эту страсть, в этот грех, нежели в гордость. Так что этот грех тебе дан для смирения. Не переживай, посредством страстей душа смиряется...» - и т.д., и т.п. И такими "утешительными» словами наставник приводит человека не к покаянию и исправлению, а к самооправданию, нерадению и погибели.
Но это - отдельная тема.
Вопрос: Вы говорите «потом придется сожалеть о потерянном труде, времени и силах». Не совсем понятно: что же все-таки может произойти с такими чрезмерно ревностными «подвижниками»?
Ответ: Одни, осознав свое увлечение (чаще - послушав подсказку более опытных), познают свое неразумие и смиряются. Другие (если не принимают благоразумных советов), продолжая свои тщеславные подвиги, впадают в гордость и явную прелесть, из которых может извести только Господь Своим премудрым Промыслом, ибо таковые слов увещания не принимают.
Ну, а чаще всего бывает, что эта болезнь принимает «хроническую форму». Она не имеет каких-то ярко выраженных симптомов, тлеет внутри, подобно коварно скрытому недугу, однако медленно, но верно разрушает душу человека. Чаще всего это случается с интеллектуально развитыми людьми, обратившимися от неверия к вере в зрелом возрасте. Придя в Церковь с немалым багажом страстей, таковые в короткий срок постигают теорию «преподобнического жития», но, не имея навыка смиренного о себе мудрствования (т.е. думания и чувствования), как правило, не удерживаются на добром пути.
Приняв на себя самоизмышленные тяжелые подвиги, спустя некоторое (обычно - непродолжительное) время, они впадают в сугубое самодовольство и гордость. Оставляют эти свои подвиги и поддаются сластолюбивому плотоугодию и другим страстям. И сделав из себя не пойми кого - ни монаха, ни мирянина - начинают обличать священников и поучать чуть ли не всякого встречного человека. Почти всегда ропщут на своего прежнего духовника и, в конце концов, «бракуют» его: иногда ищут прозорливых старцев (если еще не признали самих себя прозорливыми). Таковые не имеют мира в душе, страдают резкими перепадами настроений, топчутся в духовной жизни на одном месте, мучаются сами и мучают (своим неуравновешенным поведением) других...
Так бывает с теми, кто высоко ценит внешнее, а не внутреннее - смиренное и покаянное - устроение своей души.
Вопрос: А как практически при чтении может человек приобретать это внутреннее смиренное и покаянное устроение?
Ответ: Нужно просто быть внимательным и из жизни каждого святого пытаться извлекать для себя какой-либо урок смирения.
К примеру, если мы прочитаем житие преподобного Акакия, о котором повествуется в «Лествице», то подобает нам настроиться на то, чтобы безропотно и смиренно терпеть людей со строптивым характером, как и преподобный Акакий терпел своего грубохарактерного старца.
Если прочитаем жизнеописание старца Силуана и его наставления - будем стараться хотя бы немножко научаться порождающему смирение плачу о своих грехах. Как сказал преподобный: «Господь много пожалел меня и дал мне разуметь, что всю жизнь надо плакать [о своем безчувствии: о том, что Господь ежедневно продлевает нам жизнь и дает всё необходимое для нее, а мы воздаем Ему лишь ежедневным умножением грехов и оскорбляем Его благость, любовь и долготерпение... однако, считаем себя при этом весьма благочестивыми]. Много труда надо положить и много слез надо пролить, чтобы удержать смиренный дух Христов, а без него угасает в душе свет жизни, и она умирает. Смиренная душа имеет великий покой, а гордая - сама себя терзает... Смирение Христово в меньших обитает, они рады, что они меньше, и рады видеть других выше себя...» И ведь взять такой внутренний настрой ничто нам не препятствует, польза же для души будет огромная.
Прочитав житие и творения святителя Игнатия Брянчанинова, будем учиться смиренному исполнению всех заповедей Христовых - как написал о том святитель в «Заключении» своего 6-го тома: «По причине изсякновсния благодатных руководителей, по причине умножения лжеучителей, обманутых бесовской прелестью и влекущих весь мир в этот обман, необходимо жительство, растворенное [т.е. проникнутое] смирением, необходимо точнейшее жительство по евангельским заповедям, необходимо соединение молитвы с плачем о себе и всем человечестве...» Если примем умом и сердцем эти слова святителя и будем стараться с Божией помощью их исполнять, - будем постепенно приобретать покаяние и смирение, без которых невозможно спастись душам нашим.
Таким же образом подобает читать и другие жития святых.