О современном монашестве
Часть 6
Вопрос: В наше время многих монашествующих волнует такая проблема. В монастырях почти нигде нет старческого духовного руководства. На послушания ходишь, в храме бываешь - считается, что все хорошо. Вроде больше ничего и не надо. А как быть тем, кто желает духовного преуспеяния? Смущают помыслы, что поскольку все так живут, то отстать от страстей, не выйдя из среды, которая формирует вот такой дух расслабления и нерадения практически невозможно.
Ответ: Скажи, пожалуйста: а спасаются ли люди в миру? И сегодня, и сто лет назад, и пятьсот и тысячу? Спасались и спасаются. Хотя в миру всегда действуют страсти в несравнимо большей степени, чем в монастыре. И, тем не менее, люди шли и идут против течения этих мирских страстей, и спасаются. Правильно сказано, что только дохлая рыба плывет по течению, а живая идет против течения. Даже известные современные богословы часто приводят эту фразу, потому что она очень верная - может человек, наделенный от Творца разумом и свободной волей, сопротивляться плоти, миру и диаволу. Только если он, конечно, надеется не на себя, и не на какого-то человека (на чисто человеческую помощь), а на единого Господа - тогда с Божией помощью он может противиться козням диавольским.
А относительно отсутствия духовного преуспеяния можно сказать следующее. Одна из многих причин нашего бедственного духовного состояния та, что мы ищем загвоздку нашего «торможения» во внешних обстоятельствах, а мало обвиняем (или совсем не обвиняем) себя. И это действительно так - если даже причина кажется очень благословной. Ну, вот как проблема с духовным руководством. Согласен, что вопрос болезненный, и многих ревнующих по Богу он волнует очень сильно. Но все-таки стоит разобраться в этом отношении более безпристрастно.
Чтобы было понятно, о чем пойдет речь, приведу живой пример. Расскажу про одного послушника. Он много лет жил по разным монастырям, подвизался - молился, как мог, трудился - одним словом, искал духовной жизни. Но в монастыре ему было трудно - одолевали искушения... И он, в конце концов, пришел к решению, что единственный выход - идти в пустыню, чтобы не было соблазнов. Общество, конечно, в какой-то степени влияет на наши страсти, формируя нашу внутреннюю настроенность, так что желание этого человека удалиться от соблазнов было вроде бы оправданным. И все у него получалось как бы по-святоотечески - боялся идти на уединение, желал жить со старцем, чтобы быть под опытным руководством, и молился об этом. А в это самое время один старый монах-пустынник тоже молился, чтобы Господь послал ему послушника. И вот когда мы встретились с тем приезжим человеком, и когда он узнал, что монах N. желает принять к себе послушника, то очень обрадовался. Поговорили мы, и я ему посоветовал: «Ты помолись у могилки схиархимандрита Серафима (Романцова) - это старец отца N. Попроси его, чтобы по его молитвам ты укрепился и жил с отцом N. в мире». Послушник принял совет и начал усердно молиться. После молитвы ему даже приснился отец Серафим, и еще два монаха старые вместе с ним. И вот он мне потом рассказывает:
- Старцы мне что-то говорили, но... вроде бы меня ругали за что-то.
- Смотри, - говорю, - ты, наверное, можешь сделать какую-то ошибку. Потому будь внимательным, молись, смиряйся.
Привел его к отцу N., и тот его принял. Послушник посмотрел на старчика - понравился он ему. Когда я уходил, он мне сказал: «Да, это благодатный старец, понравился он мне. Душа моя расположилась, я буду ему служить».
Так начали они совместно подвизаться во славу Божию.
Но вот прихожу я к ним через некоторое время... И что же слышу?.. «Ему нужен не такой, как я, - жалуется послушник. - Наверное, я с ним не уживусь. Потому что он предъявляет ко мне какие-то нелепые требования. Послал меня делать то-то. А зачем это нужно?..» - в общем, начал судить действия старца. То ему кажется у старца неправильно, то не так, это не этак...
А получилось вот что. Первое время все было нормально. Потом отец N. сказал: «Я готовлюсь к смерти. Пойдем, спустимся к речке, там я видел дерево, из которого я хочу сделать себе крест на могилу - когда умру, чтобы поставили мне его. Дерево это очень прочное, долго не сгниет. Отпилим кусок и подымем наверх, к келье». И вот начали они искать это дерево. Спустились с горы метров на двести вниз. Отцу N. почти 80 лет - уже старик. Конечно, трудно ему идти. Послушник сначала якобы с благими чувствами начал про себя «жалеть» его: «А зачем это нужно? Зачем именно с этого дерева делать крест? Можно и из другого какого- нибудь. И потом ему идти по кустам, мучиться, а мне тащить это дерево оттуда с кустов наверх. Это неблагоразумно». Началось вот с такого благовидного помысла. А потом закончилось ропотом. Да еще взял и высказал все это отцу N. в нескромной форме, смутил старика. Одним словом, произошел между ними раскол... А, между прочим, нужно отметить, что отношения старца с послушником очень тонкие - при таком общении душ задеваются внутри очень нежные, очень сокровенные струны, потому их нужно очень тщательно хранить, а он в резкой форме начал высказываться старцу.
Когда я пришел к ним, отец N. мне говорит: «Я понял, что этот раб Божий у меня не будет как послушник: он работать не хочет, слушаться не хочет. Ему работать в тягость, служить он мне не будет». Решил я их примирить. Говорю послушнику: «Ну зачем тебе это нужно - судить действия старца? Какая тебе разница? Ты пришел сюда служить ради Бога. Какое тебе дело, какой будет крест - дубовый, каштановый или из красного дерева? Ты трудись ради Бога. Сказал он тебе спуститься вниз - спустись. Трудно тащить - ну, потерпи ради Бога. Ты же пришел сюда не для праздного времяпрепровождения, а для духовного подвига, значит, что-то и потерпеть надо. А ты начинаешь мудрствовать: "Можно и каштановый сделать!.." Пойди, смирись пред старцем, попроси прощения, принеси ему, что он желает...» Поговорил так с ним, послушался он. Пошел, попросил прощения, старец обратно его принял...
Но этого послушнику хватило ненадолго - вскоре началось то же самое. И в итоге он, бедный, так и не устоял, сорвался и ушел. А жаль. Сколько он искал, просил, вымаливал себе старца... Нашел. Но действия у него были несоответственные послушнику, потому не сумел он сохранить этого дара...
Вот такие примеры показывают, что люди зачастую обвиняют «неспасительные» условия и ищут «спасительных» как бы с благими целями - чтобы легче было бороться со своими страстями. И Господь по милосердию Своему такие условия дает: и уединение, и подвижническую обстановку, и послушание старцу, но мы не умеем этого сохранять и использовать во спасение. Почему? Потому что мы ищем каких-то благоприятных внешних обстоятельств, а мало обвиняем себя - именно мало обращаем внимание на борьбу со своими страстями. Как этот послушник искал старца, но обязательно (по его пониманию) совершенного, чтобы у него все было, как говорится, без сучка, без задоринки: чтобы он читал его мысли, чтобы он ни в чем не прогневался, не повысил голоса, не сказал чего-нибудь грубого, не заставил сделать чего-нибудь неблагоразумного (как ему показалось, что неразумно делать крест из того дерева, что где-то там внизу находится)... Мы ищем вот таких идеальных условий, которых в практической жизни почти не встречается. И даже, получая, - теряем. Господь дает: послушание, уединение, безмолвие - и все это теряется самым жалким образом. И враг-диавол гонит неизвестно куда... Вернее, известно куда: в погибель.
И таких скорбных случаев ухода из монастыря в пустыню (которую многие считают «идеалом» духовной жизни) огромное множество. Все эти наглядные примеры еще и еще раз убеждают в том, что случается это по причине, что мы не стремимся пребывать в благоразумии во всех обстоятельствах нашей жизни. Под благоразумием я подразумеваю духовный образ мыслей, основанный на святоотеческом учении и исполнении евангельских заповедей в каждом конкретном случае. Если человек будет всеусиленно стараться так жить, то, думается, во всяком монастыре он сможет спастись. А если не положит этого духовного благоразумия в основание своей жизни, то не устоит нигде, в том числе и в пустыне при всех благоприятных условиях.
Говоря это, я, фактически, своими словами пытаюсь пересказать то, что сказал в свое время святитель Игнатий Брянчанинов: «...знай, что ты везде преуспеешь - и в общежительном, и в штатном монастыре, если займешься изучением и исполнением евангельских заповедей. Напротив того, везде останешься без преуспеяния и чуждым духовного разума, везде придешь в состояние самообольщения и душевного расстройства. если пренебрежешь изучением и исполнением сих заповедей» (5-й том, гл. 6).
Вопрос: Неужели совсем все так плохо - нет благих примеров?
Ответ: Я сейчас говорю о духовных ошибках, а не вообще о жизни пустынников. Есть благие примеры. К примеру, отец Алексий (Подройкин) приехал из монастыря в пустынь уже в зрелом возрасте, пожил здесь около шести лет и получил блаженную кончину. Или вот некая послушница приехала сюда жить с серьезным намерением. Она была когда-то директором института нетрадиционной медицины, потом уверовала, покаялась, все это свое занятие бросила и начала усердно заниматься Иисусовой молитвой. Смиренно терпела все случающееся (сколько людской недоброжелательности пришлось ей вытерпеть за свой прежний образ жизни!), и тоже блаженную кончину получила, - есть надежда, что она спаслась.
Еще одна послушница пришла в возрасте 50 лет, причем была она в послушании у неопытной монахини (та даже и не была монахиней, но вела себя как наставница). А эта послушница была болящая, перенесла операцию, у нес был рак. Врачи ей сказали: «Пять лет еще проживешь». И вот она бросила все, пришла в пустыню и так кротко, смиренно терпела все от своей наставницы. Потом она умерла, и мы ее хоронили, и была тихая радость на душе. Радостно было за нее, чувствовалось, что душа блаженную кончину получила, хотя она монашества не приняла и умерла просто послушницей.
И сейчас есть такие благие примеры, которые радуют. Но, надо сказать, подвиг этих людей основан на полном самоотвержении - человек готов пойти на смерть, чтобы выполнить послушание. Таковые внимают себе очень строго, очень требовательны к себе, потому и начинают проявляться благие плоды.
Здесь нужно понять правильно: у меня нет намерения кого-то хвалить, а кого-то хулить - все это я говорю исключительно с той целью, чтобы мы могли правильно рассудить о себе и подвизаться. А это будет тогда, когда будем иметь правильный взгляд на себя и благоразумно пользоваться теми обстоятельствами, которые устраиваются нам Промыслом Божиим. Потому что безрассудство все обращает только во вред.
Так что помоги нам, Господи, чтобы, находясь в различных обстоятельствах (и в миру, и в монастыре, и в пустыне) мы не обвиняли ни в чем окружающую нас среду, а обвиняли только себя.