«Слезы мои были для меня хлебом день и ночь, когда говорили мне на всякий день: где Бог твой» (Пс. 41, 4)
Вопрос: Вижу, царства Небесного я недостоин. Осталось одно: думать, мое место в аду и благодарить Бога..
Ответ: Что место в аду - это некоторая фантазия. Пока мы только реальные претенденты туда. А благодарить Бога надо и в таком случае, как достойно приемлющие по своим делам. На все мы давали наше личное, свободное произволение. Оно предваряло все наши злые дела, соглашалось на них. Такое осознание достойности ада очень важно как смиренное признание перед Богом своей вины во грехах. Из него рождается настоящее глубокое покаяние. Только чтобы при этом у нас не было подспудного ропота, нехороших чувств дурных: обиды, саможаления.. А для этого мы должны иметь какой-нибудь помогающий нам помысел о праведности судов Божиих. Как, например, говорил себе один отец: «Если попаду в ад, то по крайней мере не буду портить своим уродством настроения святым в Раю» (ср. Мф. 14, 30). Вся наша духовная жизнь тогда выправится в таком покаянном свете. Лишь бы мы не отчаивались в милосердии Божием, а поплакались к Нему о себе. Господь — наш Спаситель. Не будем бояться «чистосердечного признания» личной вины в грехах, повинимся перед Ним. Он обязательно простит!
Вопрос: Обычно настраиваешь себя на лучшее. Но один раз решил сменить «пластинку» и отбросил эти «человеческие уговоры», а оставил одни помыслы уныния, будто бы они правы. То есть что всё безнадежно и безполезно. И без человеческих самоуговоров впал в отчаяние. Все вокруг стало злым и жестоким. Из сердца как радиация полилась ненависть. Тогда я испугался такому изменению в душе и решил, что лучше слабая надежда, чем сильное озлобление.
Ответ: Мне кажется, что вместе с водой ты выплеснул и младенца. С самоуговорами отверг и веру в милосердие Спасителя, самое главное. Так, без Бога и светлые Ангелы становятся мрачными демонами. Обрати внимание, если душа наша оказывается в смятении, тягости, изнеможении, то, следовательно, мы что-то мыслим, чувствуем или желаем неправильно.
Вопрос: То есть узнавать помысел по плодам. Бывает, вроде бы все правильно, но чувствуешь, как наваливается какая-то тяжесть и уныние на сердце.
Ответ: Даже от зрения своих грехов можно отчаяться. Отец Мардарий (в схиме Алексий) рассказывал про одну артистку, которая обратилась к вере, а потом стала биться головой о камень от осознания своих прежних грехов. Здесь получился «перегиб», враг сработал. Господь дает Себя видеть частично, сколько мы можем понести. А если в душе ощущаешь чрезмерное отягощение, убивающее душу, то надо искать ошибку: в чем мы неправильно мыслим, чувствуем или желаем. Более конкретно обсудить состояние духовное с опытными людьми. Или, в крайнем случае, помолиться: «Господи, не допусти мне впасть в этот омут отчаяния!» Воззвать вместе с апостолом Петром: «Господи, спаси мя, утопаю!» (Ср. Мф. 14.30).
Вопрос: Но если и без моей явной вины, после внимательной молитвы приходят скорбные, тягостные состояния, не есть ли это ответ на молитву свыше. Как попущение брани для нашего «воспитания»?
Ответ: Святой Марк Подвижник пишет, что покаяние — это непрестанная молитва, хранение ума от помыслов и терпение приходящих скорбей (слово 3 «О покаянии»). И даже волнение страстей — это те же самые скорби. Помню, жил отдельно от братии в уединенной келии. Так там практически каждую неделю восставала какая-либо страсть. То сон навалится, прямо глаз не открыть. Посплю норму, встану, пойду на улицу и так и эдак... Не могу! Потом чревоугодие, никак не дождусь определенного времени... Затем пошли блудные наваждения... В общем, воевали по очереди все страсти. Но это нам полезно. Душа входит в подвиг, борьбу против плоти, мира и диавола. Идет закономерный процесс духовной жизни. Когда сосна на высоком утесе часто клонится бурными ветрами, то она вынуждена пускать глубокие корни. Так и душа укореняется в добре, в противостоянии ветрам страстей. Но иногда мы сами что-то упускаем по неопытности. Идет, например, охотник с ружьем по лесу и видит зайца. А в это время медведь подкрадывается сзади и нападает на него.
Вопрос: Сейчас у меня условия крайне благоприятны, никто не мешает молиться. Почему же не получается вполне отрешиться от всего и через молитву соединиться с Богом?
Ответ: Потому что у нас нет глубокого покаянного духа. А чтобы мы его стяжали, Господь и открывает нам, что мы есть на самом деле. Пускай внешняя обстановка благоприятная, обвинить в своих бедах некого и нечего, а душа мертва. Смотря на свой труп, мы должны начать его оплакивать. И никого при этом не уничижать, никого не осуждать и не презирать. Видя любого человека, доводить себя до чувства, что я хуже всякого грешника. Тогда мы смиримся и обретем ту самую Евангельскую нищету духа. От осознания своего окаянства и милости Божией к нам грешным придем в глубокий покаянный плач. Сначала сердечный, а потом и внешний. Однако к внешним слезам стремиться не нужно — появляется тщеславие, и в этом болоте заводятся "крокодилы". Надо довести сердце до ощущения своего окаянства, непотребства и негожества, и до чувства благодарности Господу. Что Он столь милостиво продлевает нашу жизнь и всем потребным обезпечивает тело с душою, за все Его благодеяния.
Вопрос: Вот тут-то и получается "замкнутый круг". Нахожусь в окаменении сердечном и должен сердечно его же оплакивать. Как мертвец может плакать?
Ответ: Нужно помнить, что Господь хочет дать нам больше, нежели мы можем принять (ср. Мф. 5. 3). И чистую молитву, и покаянные слезы, и сокрушение сердца. Но мы не способны употребить эти дары во спасение. Мучаясь окамененным нечувствием, мы должны направлять эту болезненность внутрь сердца и выдавливать оттуда всю гадость страстей. Особенно нам мешают самодовольство и уничижение других. Замечал может, чуть появилось умиление, тут же приходят помыслы: я уже почти муж слез, кто бы зашел в мою келью — весьма подивился бы моей святости, остальным-то (прочим) далековато еще до меня. Начинается "звездная" болезнь, и сразу все теряем. Следующий момент. Посмотреть, в чем мы поступаем не по совести. Не получая большего, мы где-то проявили неверность в малом. Или нарушаем благословение старца, или какую-либо из заповедей, или ленимся... Постараемся хранить нашу совесть до мелочей. Шероховатости всегда будут, но насколько можем, исправим текущие ошибки. И тогда чистая совесть даст нам дерзновение в молитве. Дерзновение же введет душу в другое состояние. А в этом, более духовном состоянии, уже могут быть получены необходимые для спасения благодатные дары.
А пока, согласно свт. Игнатию, этот тягостный период пребывания в окамененном нечувствии воспитывает в нас сострадание и неосуждение, искореняет самодовольство, закладывает основание прочих добродетелей. Потому как, если же останутся в нас самодовольство с самомнением, то при самых высоких дарованиях низко упадем и разобьемся. Денница вон откуда ниспал. Как уже сказал, самодовольство и уничижение других необходимо в первую очередь сокрушать соболезнованием об окамененном нечувствии сердца. От рассудочной скорби (постепенно) переходя к постоянной сердечной. Ведь одно дело, когда кто-то перед нами провинился и просто так говорит: ну не прав! И совсем другая цена, если при этом он сердечно мучается. Тут уже мы сами его уговариваем успокоиться. "Сердце сокрушенно и смиренно Бог не уничижит" (Пс. 50, 19).
Вопрос: Из сказанного выходит, что когда прошу Господа помочь, помиловать и спасти, а остается окамененное нечувствие, то именно оно мне сейчас и нужно. А от какого-то более духовного состояния я возгоржусь и погибну?
Ответ: Это окамененное нечувствие сердца и есть показатель нашей греховности, насколько мы падшие, мертвые и никуда не годные. В жизни Георгия Затворника Задонского описан случай с ним, как он, будучи в затворе, испытывал крайне тягостное состояние. Дошел до того, что лежал на полу и ждал: наверно, за мое крайнее окаянство, нерадение, непотребство и расслабление меня сейчас земля поглотит. И когда он так смирился перед Богом, что достоин этого, достоин ада, только тогда его посетила любовь, какую и описать невозможно.
Мы должны смириться до зела. Старец Паисий Святогорец приводит пример с запуском ракеты: десять, девять... нуль и пуск! Нужно стереть свою самость до нуля, осудить себя до ада. Что совершенно справедливо, отчасти я его вкушаю и сейчас. Тогда только, аще Господь изволит, выйдем на духовную орбиту и получим там "небесные звездочки" на погоны.
Вопрос: С годами в такой период слабеют силы и надежда. Как совсем не опустить руки?
Ответ: Надо сказать вместе с благоразумным разбойником: "И мы убо в правду, достойная бо по делом наю восприемлева" (Лк. 23, 41) - достойно мне показывает Господь, что я есть на самом деле! "Праведен Ты, Господи, и праведны суды Твои" — по делам моим мне и здесь во времени, и даже там в вечности! Благодарная и смиренная душа получает милость и прощение от Бога. А неблагодарная - теряет и то, что имела раньше. Если мы от всего нашего сердца благодарим Господа и за горькую правду о себе, то Господь обязательно укрепит нас нести крест. А когда исходим только из одних своих слабых сил, что мы сами вылезем, выкарабкаемся, тогда получаем: ну попробуй, вылези...
Вопрос: Вы доходчиво все объяснили. К сожалению, толку от меня никакого нет, хотя и в монашестве уже определенный срок.
Ответ: Увидим это, осознаем свою полную духовную нищету. Не просто поймем одним умом, теоретически, отвлеченно, но глубоко ощутим в чувстве сердца. Что это действительно так и есть — мы безтолковые, никчемные и никуда не годные ни здесь, на земле, ни, тем более, на небе — в Царствии Небесном. И будем надеяться на одну лишь милость к нам, падшим грешникам. "Мытарь же издалече стоя и не хотяше очию возвести на небо, но бияша перси своя, глаголя: Боже, милостив буди мне грешному" (Лк. 18, 13).